Неужели владикавказский мусор неинтересен потенциальным инвесторам? Август близится, а регионального оператора в сфере обращения с твердыми коммунальными отходами (ТКО/ ТБО), как не было, так и нет.

Зато Северная Осетия попала «в обзор» наряду с остальными 15 российскими субъектами, где 1 мая так и не появилась определенность в плане регоператора.

О причинах срыва установленного срока остается только догадываться и строить версии, почему российский частный капитал так и не «клюнул» на предложение заняться владикавказским, а также и республиканским мусором.

В плане утешения стоит заметить, что регоператор в сфере обращения с ТКО есть в Моздокском районе, но по численности населения, это лишь одна восьмая часть республики.

По идее, владикавказский мусор не должен вызывать стойкого неприятия со стороны инвесторов, которые прекрасно понимают, что ТКО – это хороший бизнес, как показывает мировой опыт.

Безусловно, для частного капитала, желающего поработать в республике с бытовым мусором, есть существенное финансовое и психологическое обременение в лице печально известной и дурно пахнущего Владикавказского полигона, кстати, условно лицензированного в соответствии с терминологией, принятой в республиканском управлении Росприроднадзора.

Свалка, выражаясь доступным языком, занимает площадь в 25 гектаров. Здесь скопились 600 тысяч тонн коммунальных отходов, а ежедневный объем поступающего мусора оценивается в 1,5–2 тысячи кубических метров. При переводе мусора на железнодорожные рельсы, это десять тысяч вагонов на постоянном хранении плюс 5-6 вагонов ежедневно, а за год и вовсе две тысячи.

Если инвестора пугают такие объемы, значит для него и придумана поговорка: волков – боятся, в лес – не ходить.

Сейчас есть технологии, способные за три-четыре года решить проблемы нашего городского полигона– были бы деньги и желание, терпение и труд, которые все перетрут, в том числе и мусор.

Если брать предысторию, о которой писали в газетах и интернете, известно, что к нам год назад приезжали представители финской компании — они обещали превратить такую свалку в рекреационную загородную зону с деревьями, скамейками, велосипедными дорожками. Подобный опыт у них был в Финляндии, хотя сумма вложений сразила наповал – 225 млн. евро, но и она «отбилась».

Таким образом, технически все возможно, благо есть во Владикавказе, да и по всей республике приличные объемы мусора для того, чтобы работать с прибылью, но видать что-то сдерживает инвестиционный порыв.

Сказать, что владикавказский мусор кого-то может оттолкнуть из-за сложившегося состояния культуры обращения с ТКО, значит, погрешить против истины.

Не секрет, что есть в нашем городе отдельные граждане, которые не могут донести пакет мусора до ближайшего контейнера, но таких несознательных намного меньше, чем сознательных.

То же самое можно сказать, о владельцах малых и средних предприятий, хозяев многочисленных торговых точек. В городе нет магазинов, которые бы по самую вывеску утопали в горах мусора – в таком случае, они бы точно закрылись.

Культура обращения с бытовым мусором, которая хоть и недотягивает до эталонных образцов, но в любом случае, не выглядит барьером, сдерживающим интерес инвесторов.

Впрочем, стоит рассмотреть еще одну версию, упирающуюся в тариф, и здесь действительно складывается тревожная ситуация.

По российским регионам слишком велика «вилка» стоимости одного кубометра мусора, и причем есть семикратная разница от 343 рублей до 2023 рублей за один куб.

В этой связи вызывает крайнее недоумение тот факт, что никто так и не решился назвать хотя бы ориентировочную сумму тарифа за сбор, транспортировку и утилизацию городского мусора.

Придется с некоторым риском сей пробел ликвидировать за счет прикидочных расчетов. Если взять усредненный показатель в размере 2,5-3 кг ежесуточно с одного владикавказца, то за год получается около одной тонны.

Для того, чтобы перевести этот вес в кубометры возьмем самый весомый коэффициент плотности, который с учетом того, что мусор скапливается в контейнере, составляет 4. То есть тонна мусора одного владикавказца трансформируется в четыре кубометра, и если этот объем перемножить на самый дешевый российский тариф, то получается около 1400 рублей в год, или почти 120 рублей в месяц.

Но позвольте, сейчас горожанин платит почти 50 рублей за мусор, и вряд ли кто стерпит такое резкое повышение, которое точно на уровне коммунального «беспредела», к которому нас постепенно приучают, но мы отчаянно сопротивляемся, хотя не всегда успешно.

Возможно, в этом примере таится какая-то оценочная или методологическая ошибка, но молчание тех, кто должен обозначить тариф и огласить его, наводит на сплошь нехорошие мысли.

А что такое 50 рублей в месяц с человека для цивилизованного обращения с мусором? Маловато, будет, с точки зрения окупаемости бизнес-плана, и вот почему. Если за один год все 330 тысяч жителей Владикавказа добросовестно заплатят по 600 рублей, то получится около 200 млн. рублей, а это половина той суммы, которая была два года назад затрачена на модернизацию мусороперерабатывающего предприятия, находящегося возле нашей городской свалки (http://vladikavkaz.bezformata.ru/listnews/zavod-po-pererabotke-musora/49653926/).

Но переработка – это лишь один цикл, а есть еще сбор, транспортировка, обустройство полигона, и все эти расходы должны покрываться тарифом, а точнее семейными бюджетами. Так, что повышение тарифа нас ожидает- такой вывод оптимизмом не попахивает, как и все, что связано с мусором.

Кстати, в плане пока неустановленного тарифа напрашивается аналогия с нашим городским общественным транспортом, когда год назад усиленно циркулировали слухи о том, что на владикавказские маршруты придет питерская компания.

Однако, на дневной тариф в сумме 15 рублей, и на вечерний тариф в 20 рублей, желающих в лице автобизнесменов из культурной столицы России не нашлось. В самом Питере большинство маршрутных такси стоит не менее 40 рублей, а за 15 рублей пассажира в лучшем случае перевезут с Васильевского острова через Неву до первого перекрестка, где и благополучно высадят на остановке.

Здесь ради объективности следует сказать о том, что только 12 российских регионов установили тарифы на обращение с ТКО – остальные упорно считают, и пока не готовы обнародовать окончательные цифры. Главное, чтобы цифры не шокировали. После пенсионной реформы следует хоть немного пожалеть нервы горожан.

Вероятно, инвестор также не тянется к владикавказскому мусору ввиду полного отсутствия системности в этом вопросе. Ведь у нас никто не занимался такой сложной темой, как структура городского мусора.

В бытовых отходах есть фракции, которые извлекаются и затем перерабатываются – это картон, макулатура, пластмасса в ее различных проявлениях, цветной металл в виде алюминиевых банок, стекло или его осколки.

Но кто может с точностью от 5 до 10% разложить по полочкам указанные фракции? Это нереальная задача — никто ничего никогда не мониторил, мусорные ящики не переворачивал, их содержимое пристально не изучал, и узких специалистов никто на проведение такого тщательного и взыскательного анализа не уполномочил. О каком- либо научном подходе лучше и не говорить — его отродясь, не было.

Во владикавказском мусоре неизменно присутствует сезонная составляющая, и не секрет, что летом наблюдается пик «пэт-бутылок» и стеклянных емкостей из-под пива и прохладительных напитков — естественно, увеличиваются объемы работ по сортировке и переработке.

Но кто наберется смелости, и скажет, что в июле текущего года пустых бутылок в городском мусоре ровно на 30 % больше, чем в апреле или в мае. Тот, кто назовет точную цифру безмерно удивит — это будет равносильно тому, чтобы вместо нашего владикавказского бомжа, ковыряющемся с утра в мусорном контейнере, увидеть хорошо одетого господина, вышедшего из блестящего «Мерседеса».

А если все же попробовать бросить взгляд на Куртатинское ущелье, и поставить перед собой цель подсчитать удельный вес пластика, сконцентрированного в горном мусоре, то, пожалуй, придется честно признать: такая миссия — невыполнима.

Главная цель мусорного бизнеса в том, чтобы все фракции, присутствующие в ТКО, полностью извлечь и переработать. При этом нужно пройтись по всей технологической цепочке, и получить максимальный уровень добавленной стоимости, естественно в рублях.

Но как можно эффективно задействовать производственные мощности, если не знаешь, чем их загрузить в каких пропорциях и объемах?

При таком «вторсырьевом» неведении, планирование сразу же отпадает, а строить бизнес на субъективном расчете равносильно коммерческому провалу.

Желающих крупно вложиться в наш городской мусор, чтобы затем и с треском провалиться, судя по непозволительно длительному отсутствию регоператора, не наблюдается.