«Дело Цкаева»: тайное понемногу становится явным
В Ленинском суде продолжается допрос свидетелей по «делу Цкаева», которые по сложившейся традиции «ничего не помнят и не знают». Но, несмотря на это, суду удалось пролить небольшой свет на трагические события, произошедшие 31 октября 2015 года.
Забыл. Понять и простить.
Допрос начался с полицейского Маирбека Малиева, который в день задержания Владимира Цкаева исполнял обязанности начальника смены дежурной части по Владикавказу. Он заступил на дежурство 31 октября и это все, что он помнит. Прокуроры и сторона обвинения пытались выяснить у него хоть какие-то детали произошедшего, но из этого ничего не вышло.
«В мои обязанности входило контролировать сотрудников всего города, я не помню всего, что происходило», — отвечал Малиев.
Земфира Цкаева под конец спросила, видел ли он хотя бы, как приезжала карета скорой помощи. На что Малиев ответил, что в это время он отдыхал.
Цкаева: в рабочее время?
Малиев: да
Ц: а в какое время вы работаете?
М: у меня по должностным инструкциям время отдыха с 23:00 до 03:00.
Судья: а если у вас ЧП какое-нибудь произойдет, вы будете отдыхать, пока у вас есть время?
М: есть дежурный, который контролирует работу, пока я сплю.
Из слов Малиева также стало понятно, что он не проконтролировал внесение записей в журнал регистрации доставленных лиц в отдел полиции. О том, что Цкаева привезли в отдел, свидетель узнал примерно в 15:00, но не предпринял никаких мер спустя три часа после его допроса, чтобы соблюсти его права задержанного. «Малиев сказал, что забыл это сделать», так как у него было много других дел. Адвокат Земфиры Цкаевой Анжелика Сикоева попыталась вытянуть из свидетеля еще какие-нибудь подробности, которые он давал с большой неохотой, но в это время вмешался защитник одного из подсудимых Юрий Багаев. Он возразил вопросу Сикоевой и попросил судью скорее приступить к оглашению показаний Малиева следователю.
«Ваша честь, вопрос, в котором содержится ответ, недопустим. Мы опять присутствуем на экзекуции. Давайте разберемся со свидетелем», — сказал адвокат.
Потерпевшая Цкаева возмутилась неуместным сравнением адвоката и на эмоциях вступила в спор.
«Послушайте, мы три года ждали следствия, которое вы формировали. Вот это была экзекуция. Прыгает здесь, уже достал», — сказала Земфира.
Судья Олег Ачеев сделал ей замечание и попросил быть сдерживаться от подобных высказываний. После этого он зачитал показания Малиева от 11 марта 2016 года, из которых следует, что примерно в 15:00 от оперативника и одного из подсудимых Азамата Цугкиева в дежурную часть поступил рапорт о том, что «за совершение огнестрельного ранения Плиеву доставлен Цкаев и в отношении его составлен административный материал. По данному рапорту были внесены дополнения в оперативную сводку о задержании Цкаева». Эти сведения вопреки должностным инструкциям не были внесены в журнал регистрации, где по версии следствия, оставили пустую графу, которую после смерти задержанного заполнил задним числом подсудимый Олег Дзампаев. Процесс регистрации начальник смены не проконтролировал и признался, что «плохо исполнял свои обязанности», при этом он уточнил, что за журнал отвечал инспектор по разбору Алан Моргоев. Именно в его обязанности входило регистрировать доставленных в отдел.
После этого адвокат Сикоева ходатайствовала предусмотреть возможность возбуждения уголовного дела в отношении Малиева за халатность.
«Я усматриваю в действиях Малиева признаки преступления, предусмотренные статьей 285 УК РФ, а также статьями, в которых уличается халатное отношение к исполнению своих должностных обязанностей, и прошу рассмотреть возможность возбуждения в отношении его уголовного дела», — сказала она.
По словам адвоката, спустя три часа после доставления Цкаева в Иристонский отдел, Малиев должен был завести его в специальное помещение «чтобы обеспечить безопасность для его жизни и здоровью».
«Анжелика Арнольдовна, суд может реагировать вынесением частного постановления»,- сказал судья.
«Хотябы так «, — ответила адвокат.
Гараж, нарды, мясо
К кафедре свидетелей пригласили друзей подсудимого Олега Дзампаева Азамата Березова и Василия Дзлиева. Первый свидетель уверял, что в ту трагическую ночь Дзампаев был не в отделе, а вместе с ними в гараже, где они играли в нарды и жарили мясо.
«Примерно с 20:00 до 22:00 к нам подъехал Олег вместе с Георгием Качлаевым, позже приехал Владимир Валиев», — сказал Березов.
По его словам, полицейские пробыли с ними в гараже до часа ночи, пока кому-то из них не позвонили и сказали ехать в РКБ.
Второй друг Дзампаева Василий Дзлиев сообщил, что ничего не помнит, поскольку недавно он получил травму головного мозга, упав на торчавшиеся ветки роз. Он представил суду все медицинские документы, в том числе и справку об инвалидности второй группы. В показаниях Дзлиева, которые он давал 4 ноября 2015 года, подтвердились слова Березова.
После этого судья зачитал показания из дополнительного допроса Дзлиева.
В них поясняется, что приехав гараж, Дзампаев сообщил свидетелю о том, что «его другу будет или уже есть очень плохо».
«Я не понял, какому другу и переспросил Олега, о ком идет речь. Он достал свой телефон и показал мне телефон мужчины с ребенком на руках. Я сказал, что не знаю, кто это, на что он мне ответил, что это Вова Цкаев с ГЭСа, и что в его телефоне были мои номера. Я удивился, потому что я его не знал и никогда не видел. Также за столом, кто-то сказал, что Цкаев надолго сядет в тюрьму. Кто именно это говорил, я не знаю», — говорится в показаниях Дзлиева, которые он полностью подтвердил.
Ощущение, что Цкаева душили
Постовая медсестра реанимации РКБ Алана Пагиева сразу сделала шокирующее заявление. Когда она начала описывать состояние Цкаева, который поступил к ним из приемного отделения, сразу стало не по себе. По ее словам, у замученного был сильный спазм мышц. Руки потерпевшего так сильно были прижаты к груди, что окружившим его медсестрам и медбратьям с большим трудом удалось разжать одну из них, чтобы померить давление. Также она заметила синяки под глазами и на руках.
«Я помню, кто-то говорил: такое ощущение, что его душили, пытали (экспертиза подтвердила, что Цкаева скончался от механической асфиксии – k.tv). Я видела борозду на его шее. Он был в одежде. Кто-то померил ему давление, но я не помню, сколько у него было», — сказала Пагиева.
Свидетель также как и ее коллега, Оксана Елоева, допрошенная ранее, утверждала, что в ту ночь в реанимации РКБ находились двое сотрудников полиции, которые периодически заглядывали к Цкаеву.
Какую именно помощь оказывали Цкаеву и кто это делал Алана Пагиева не помнила. Она уточнила, что спустя какое-то время после госпитализации Цкаева, она заходила в его палату, чтобы узнать, какое у него состояние.
«Я обратилась к нему: Цкаев, ты меня слышишь? Он открыл глаза, но не заговорил, я подумала, что ему стало лучше. Под утро врачи стали проводить ему реанимационные мероприятия, и он скончался», — рассказала свидетель.
АЛЕНА ХАЧИРОВА
